К ласточке

Что мне делать с тобой, докучная ласточка!

Каждым утром меня — едва зарумянится

Небо алой зарей и бледная Цинтия

Там в туманы покатится, —

Каждым утром меня ты криком безумолкным

Будишь, будто назло! А это любимое

Время резвых детей Морфея, целительный

Сон на смертных лиющего.

Их крылатой толпе Зефиры предшествуют,

С ним сам Купидон летает к любовникам

Образ милых казать и счастьем мечтательным

Тешит жертвы Кипридины.

Вот уж третью зарю, болтливая ласточка,

Я с Филидой моей тобой разлучаюся!

Только в блеске красы пастушка появится

Иль Психеей иль Гебою,

Только склонит ко мне уста пурпуровые

И уж мой поцелуй, кипя нетерпением,

К ним навстречу летит, ты вскрикнешь — и милая

С грезой милой скрывается!

Ныне был я во сне бессмертных счастливее!

Вижу, будто бы я на береге Пафоса,

Сзади храм, вкруг меня и лилии,

Я дышу ароматами.

Взор не может снести сиянья небесного,

Волны моря горят, как розы весенние,

Светлый мир в торжестве и в дивном молчании,

Боги к морю склонилися. —

Вдруг вскипели валы и пеной жемчужною

С блеском вьются к берегам, и звуки чудесные

Слух мой нежат, томят, как арфа Еолова,

Я гляжу — вдруг является…

Ты ль рождаешься вновь из волн, Аматузия?

Боги! пусть это сон! Филида явилася

С той же лаской в очах и с той ж улыбкою —

Я упал, и, отчаянный,

«Ах, богиня! — вскричал, — зачем обольстить меня?

Ты неверн’а, а я думал Филидою

Век мой жить и дышать!» — «Утешься, обманутый,

Милый друг мой! (воскликнула)

Снова в наших лугах Филида, по-прежнему

В свежих к’удрях с венцом, в наряде пастушеском —

Друг, утешься, я все…» Болтливая ласточка,

Ты крикунья докучная,

Что мне делать с тобой — опять раскричалася!

Я проснулся — вдали едва зарумянилось

Небо алой зарей, и бледная Цинтия

Там в туманы скатилася.

❉❉❉❉