На выздоровление мецената

Кровавая луна блистала

Чрез покровенный ночью лес,

На море мрачном простирала

Столбом багровый свет с небес.

❉❉❉❉

По огненным зыбям мелькая,

Я видел, в лодке некто плыл;

Тут ветер, страшно завывая,

Ударил в лес — и лес завыл;

❉❉❉❉

Из бездн восстали пенны горы,

Брега пустили томный стон;

Сквозь бурные стихиев споры

Зияла тьма со всех сторон.

❉❉❉❉

Ко брегу лодка приплывала,

Приближилась она ко мне;

Тень белая на ней мелькала,

Как образ мраморный, во тьме.

❉❉❉❉

Утих шум рощ, умолк рев водный,

Лишь стонут в тишине часы;

Стремится пот по мне холодный

И дыбом восстают власы;

❉❉❉❉

На брег из лодки вылезает

Старик угрюмый и седой

И, озираясь, подпирает

Себя ужасною косой.

❉❉❉❉

Тогда по брегу раздалися

Надгробный плач и вой людей,

Отвсюду к старику сошлися

Бесчисленны толпы теней;

Прискорбны, бледны и безгласны,

Они, потупя взоры, шли;

Цепями фурии ужасны

К морскому брегу их вели.

❉❉❉❉

Старик кровавыми когтями

К себе на лодку их влечет:

Богач и нищ, рабы с царями,

Все равно оставляют свет.

❉❉❉❉

Уж в лодке многие мечтались

Знакомые и мне черты,

Другие к оной приближались;

Меж их, Шувалов! был и ты.

❉❉❉❉

И ты, друг муз, друг смертных роду,

Фарос младых вельмож и мой!

И ты Коцита зрел уж воду;

Коса смертельна над тобой,

Рассекши мрак густой, сверкала,

Подобно как перун с небес;

Эреба бездна уж зияла,

И ногу в вечность ты занес.

❉❉❉❉

Болезнь и страх неизреченный

Тогда стеснили грудь мою:

«Кем добродетели почтенны,

Кто род, и сан, и жизнь свою

Старался тем единым славить,

Чтоб ближнему благотворить,

Потомству храм наук оставить,

Тому ли век толь краткий жить?

Ужель враг чести и пороку,

И злой и добрый человек,

Единому подвластны року?

О боже праведньй!» — я рек.

Но вдруг средь облака златого,

На крыльях утренней зари,

Во зраке божества младого,

Которого рабы, цари,

Все люди равномерно любят,

Но все не равно берегут,

Которого лень, роскошь губят,

Крепят умеренность и труд, —

Здоровье — дар небес бесценный —

Слетело в твой чертог и, взяв

В златом сосуде сок врачебный,

Кропя тебя, рекло: «Будь здрав!»

Ты здрав! Хор муз, тебе любезных,

Драгую жизнь твою любя,

Наместо кипарисов слезных

Венчают лаврами тебя.

❉❉❉❉

Прияв одна трубу златую,

Другая строя лирный глас,

Та арфу, та свирель простую,

Воспели, — и воспел Парнас:

«Живи, наукам благодетель!

Твоя жизнь ввек цвести должна;

Не умирает добродетель,

Бессмертна музами она».

❉❉❉❉

Бессмертны музами Периклы,

И Меценаты ввек живут.

Подобно память, слава, титлы

Твои, Шувалов, не умрут.

Великий Петр к нам ввел науки,

А дщерь его ввела к нам вкус;

Ты, к знаньям простирая руки,

У ней предстателем был муз;

Досель гремит нам в Илиаде

О Несторах, Улиссах гром, —

Равно бессмертен в Петриаде

Ты Ломоносовым пером.

❉❉❉❉