Сержант Сурмин

Быль

❉❉❉❉

Был у меня приятель, мой сосед,

Старик почти семидесяти лет,

Старик, каких весьма немного ныне,

Здоровый; он давно уж заплатил

Свой долг отчизне: в гвардии служил

Еще при матушке Екатерине;

При Павле он с Суворовым ходил

Противу галлов. Мой сосед любил

Поговорить, и говорил прекрасно,

О прошлом веке, жарко, даже страстно!

Ко мне в деревню по воскресным дням

Он приезжал, не скучно было нам!

Я вообще выслушиваю жадно

Изустные преданья, в них у нас

Для будущей истории запас,

И мой сосед рассказывал так складно,

Что хоть куда! Один его рассказ

Я повторю стихами, как сумею,

Употребляя в нем прозопопею.

«Вот то-то же! Вы спорите всегда!

В наш век ничуть не хуже люди были!

И что бы вы об нем ни говорили,

А жить нетрудно было нам тогда!

Согласен я, что чересчур любили

Роскошничать и денег не щадили

Тогдашние большие господа!

Зато они гораздо проще были,

Они добрее, мягче были к нам,

Неименитым, маленьким чинам;

В наш век вельможа важный и почтенный

Был неприступен, крут между вельмож,

А с прочими был тих обыкновенно

И миловал полезно молодежь,

Уча ее не ради разглашенья

Ее грехов, а ради исправленья!

У нас в полку служил сержантом сын

Какого-то степного дворянина,

Саратовской губернии, Сурмин.

Я знал его, собой он был картина:

Высок и статен, боек и умен,

И не буян, и всем хорош был он;

Лишь та беда, что молодец дружился

Со всякой дрянью, неразборчив был

По этой части; только и ходил

Что на картеж, и к банку пристрастился

Он всей душой и службу позабыл!

И день и ночь, бывало, с игроками,

Как бы прирос к зеленому столу,

Растрепан, безобразен, весь в мелу,

Угрюмый, сонный, с красными глазами!

Мы думали, погибнет наш Сурмин!

А каково отцу, когда он знает,

Как сын живет и время убивает!

Еще гвардеец! Он срамит свой чин!

Однажды он, поутру, занимался

Игрою в банк, вдруг стук шагов раздался,

И шасть курьер; «Кто здесь сержант Сурмин?»

Он боек был, однако же смешался:

«Меня… я…» — «Вы? К светлейшему сейчас

Пожалуйте! Со мною же! Есть дело!»

К Потемкину? Не сон ли? Вот-те раз!

Что ж, так и быть! Сурмин поехал смело

К светлейшему. Роскошных комнат ряд

Сержант проходит; мраморные залы,

Как царские, убранствами блестят,

Полны гостей: вельможи, генералы,

В звездах и лентах, в красных, голубых,

Стоят и ждут! Сержанта мимо их

Ведет лакей учтивый и проворный,

И в кабинет: «Сюда-с, прошу покорно,

Светлейший здесь, сюда!» Сурмин вошел

И видит: сам Потемкин на кровати

Сидит в пунцовом бархатном халате,

Пьет кофе; возле приготовлен стол

И карты. Князь было взглянул сурово,

Но вдруг сказал: «Ах, это ты! Здорово,

Сурмин! Ты в банк играешь?» — «Точно так,

Играю, ваша светлость, почему же

И не играть? — ответствовал смельчак.-

Мне от того на свете жить не хуже!»

— «Садись! играй со мной, да не робей!»

Потемкин стал метать. Они играли

И горячо и долго; перестали,

И выиграл сержант пятьсот рублей.

Князь отдал деньги. На другой день тоже

Сурмин был позван к первому вельможе,

Играл с ним в банк, и выиграл опять,

Так и потом история тянулась;

Он рад ее хоть вечно продолжать:

Ему Фортуна сладко улыбнулась!

Ему житье! — Еще и то сказать:

Когда Сурмин по комнатам проходит

Из кабинета князя, как герой,

Сановники кругом его толпой:

Тот руку жмет ему, другой заводит

С ним разговор, и стал Сурмин знаком

Со знатью, стал на балы, маскерады

Он ездить; там ему все рады,

И все его ласкают, он в большом

Ходу в кругу высоком; раздружился

Со сволочью, стал книги покупать

И об чинах, о будущем мечтать,

Процвел душой, совсем переменился!

Стал ездить он в один семейный дом,

Понравился красавице, влюбился

И, верно, скоро будет женихом —

Она согласна!.. Целый город знает,

Что сватовство на лад уже пошло,

А между тем Потемкин продолжает

Играть с ним в банк. Однажды повезло

Светлейшему, и стал он бить жестоко

За картой карту, бить, и бить, и бить;

Тому бы перестать, перегодить

Хоть до другого утра, нет, далеко!

Что будет, будет! Пан или пропал!

Сержант еще играет — проиграл

Еще, и много, денег недостало;

Он проиграл часы и перстень — мало!

Еще играет, очередь дошла

До платья, до камзола и мундира,

До прочего, и вот беднее Ира

Сурмин, увы! Спустил все догола!

Тут князь сказал: «Я больше не играю!

А ты разденься, мне отдай свой долг,

Да и ступай домой». Сурмин примолк,

Глаза потупил. Я воображаю

Его досаду, страх и стыд! Хорош

Он вылетит теперь из кабинета

Потемкина, как раз в толпу вельмож!

И что об нем молва большого света

И там, и там — везде заговорит?

Он счастье знал и вдруг неосторожно

Все потерял! Оно, как призрак ложный,

Исчезло, сам он навсегда убит

И для чинов, и для невесты милой,

И для всего, чем сердце полно было.

Беда, беда и только! Князь сердит,

И пристает, и требует ужасно:

Сурмин чуть жив, так и дрожит несчастный!

Весь побледнел, и слезы в два ручья!

«Ах, ваша светлость! Ах, не будьте строги!

Помилуйте! Приходит смерть моя!

Помилуйте!» И повалился в ноги

Светлейшему. «Ну, полно же, вставай! —

Сказал Потемкин.- Я твой долг забуду

Прощу тебе, ты мне лишь слово дай

Не браться век за карты!» — «Век не буду,

Клянусь вам, ваша светлость, никогда

Играть не буду в карты!» Побожился,

И с той поры он бросил навсегда

Картежные беседы, он женился

Превыгодно и службу продолжал;

Украшенный чинами, орденами,

В отставку вышел. Тут он рассказал,

Уж бригадир, какими он судьбами

Исправился и человеком стал:

Он молод был, связался с подлецами,

И в шайке их он вовсе бы пропал…

Отец услышал про его несчастье,

И написал письмо чрез одного

Старинного знакомца своего

К светлейшему, прося принять участье

В житье-бытье заблудшего сынка,-

И князь исполнил просьбу старика!»

❉❉❉❉