Октябрь на Урале

Октябрь…

Двадцать шестое…

Зал аплодирует

стоя.

❉❉❉❉

Полны все ярусы, все балконы.

Рабочие кепки…

Шинели фронтовиков…

В президиуме

всем знакомые

Малышев, Вайнер, Хохряков*.

❉❉❉❉

Ложатся слова, как истории грани.

Оратор в тужурке, в пимах.

На улице

ранняя

поземкой метет зима.

❉❉❉❉

Над городом

в звездах морозной ночи

склонилось небо широким плечом,

и Вайнер, трибун и любимец рабочих,

выйдет на улицу, разгорячен.

❉❉❉❉

Поземке бежать с ним рядом.

Колючему ветру касаться щек…

Знамена красногвардейских отрядов

пулями не пробиты еще.

❉❉❉❉

Еще не оплакивала верхисетцев

у братской могилы трубная медь,

и Вайнера жаркое сердце

по-прежнему хочет дерзать и сметь.

❉❉❉❉

И Малышева у Златоуста

еще засада не подстерегла.

Он выйдет под звезды тусклые,

свернет на улицу от угла.

❉❉❉❉

Ему шагать, не сутулиться.

Он эту улицу знает давно,

не знает только, что этой улице

будет имя его дано.

❉❉❉❉

Еще колчаковцы с рук не сдирали

перчатки кровавые кожи живой,

и правда рабочая на Урале

ходит с поднятой головой.

❉❉❉❉

Она сегодня за все в ответе,

Советской власти вручая права.

Гуляет по залу балтийский ветер.

Матрос Хохряков бросает слова:

❉❉❉❉

«Восстание», «Ленин», «рабочий класс».

Он в черном бушлате, широкоплечий.

Зал снова поднялся.

Словам навстречу

сияют тысячи глаз.

❉❉❉❉