Неровный ветер страшен песней

Неровный ветер страшен песней,  
звенящей в дутое стекло.  
Куда брести, октябрь, тебе с ней,  
коль небо кровью затекло?  
Сутулый и подслеповатый,  
дорогу щупая клюкой,  
какой зажмешь ты рану ватой,  
водой опрыскаешь какой?  
В шинелях — вши, и в сердце — вера,  
ухабами раздолблен путь.  
Не от штыка — от револьвера  
в пути погибнуть: как-нибудь.  
Но страшен ветер. Он в окошко  
дудит протяжно и звенит,  
и, не мигая глазом, кошка  
ворочает пустой зенит.  
Очки поправив аккуратно  
и аккуратно сгладив прядь,  
вздохнув над тем, что безвозвратно  
ушло, что надо потерять, —  
ты сажу вдруг стряхнул дремоты  

❉❉❉❉

с трахомных вывернутых век  
и (Зингер злится!) — пулеметы  
иглой застрачивают век.  
В дыму померкло: «Мира!» — «Хлеба!»  
Дни распахнулись — два крыла.  
И Радость радугу в полнеба,  
как бровь тугую, подняла.  
Что стало с песней безголосой,  
звеневшей в мерзлое стекло?  
Бубнят грудастые матросы,  
что весело-развесело:  
и день и ночь пылает Смольный.  
Подкатывает броневик,  
и держит речь с него крамольный  
чуть-чуть раскосый большевик…  
И, старина, под флагом алым —  
за партией своею — ты  
идешь с Интернационалом,  
декретов разнося листы.  

❉❉❉❉

1918  

❉❉❉❉