И дале мы пошли, и страх обнял меня

I

❉❉❉❉

И дале мы пошли — и страх обнял меня.

Бесенок, под себя поджав свое копыто,

Крутил ростовщика у адского огня.

❉❉❉❉

Горячий капал жир в копченое корыто,

И лопал на огне печеный ростовщик.

А я: «Поведай мне: в сей казни что сокрыто?»

❉❉❉❉

Виргилий мне: «Мой сын, сей казни смысл велик:

Одно стяжание имев всегда в предмете,

Жир должников своих сосал сей злой старик

❉❉❉❉

И их безжалостно крутил на вашем свете».

Тут грешник жареный протяжно возопил:

«О, если б я теперь тонул в холодной Лете!

❉❉❉❉

О, если б зимний дождь мне кожу остудил!

Сто на сто я терплю: процент неимоверный!»

Тут звучно лопнул он — я взоры потупил.

❉❉❉❉

Тогда услышал я (о диво!) запах скверный,

Как будто тухлое разбилось яицо,

Иль карантинный страж курил жаровней серной.

❉❉❉❉

Я, нос себе зажав, отворотил лицо.

Но мудрый вождь тащил меня все дале, дале —

И, камень приподняв за медное кольцо,

❉❉❉❉

Сошли мы вниз — и я узрел себя в подвале.

❉❉❉❉

II

❉❉❉❉

Тогда я демонов увидел черный рой,

Подобный издали ватаге муравьиной —

И бесы тешились проклятою игрой:

❉❉❉❉

До свода адского касалася вершиной

Гора стеклянная, как Арарат остра —

И разлегалася над темною равниной.

❉❉❉❉

И бесы, раскалив как жар чугун ядра,

Пустили вниз его смердящими когтями;

Ядро запрыгало — и гладкая гора,

❉❉❉❉

Звеня, растрескалась колючими звездами.

Тогда других чертей нетерпеливый рой

За жертвой кинулся с ужасными словами.

❉❉❉❉

Схватили под руки жену с ее сестрой,

И заголили их, и вниз пихнули с криком —

И обе, сидючи, пустились вниз стрелой…

❉❉❉❉

Порыв отчаянья я внял в их вопле диком;

Стекло их резало, впивалось в тело им —

А бесы прыгали в веселии великом.

❉❉❉❉

Я издали глядел — смущением томим.

❉❉❉❉