Свидетели тоски и стона моего

Свидетели тоски и стона моего,

О рощи темные, уж горьких слов не ждите

И радостную речь из уст моих внемлите!

Не знаю ничего,

Чего б желати мне осталось.

Чем прежде сердце возмущалось

И утеснялся пленный ум,

То ныне обратилось в счастье,

И больше нет уже печальных дум.

Когда пройдет ненастье,

Освобождается небесный свод от туч,

И солнце подает свой видеть красный луч, —

Тогда природа ободрится.

Так сердце после дней, в которые крушится,

Ликует, горести забыв.

Филиса гордой быть престала,

Филиса мне «люблю» оказала.

Я верен буду ей, доколе буду жить.

Отходит в день раз пять от стада,

Где б я ни был,

Она весь день там быти рада.

Печется лишь о том, чтоб я ее любил.

Вспевайте, птички, песни складно,

Журчите, речки, в берегах,

Дышите, ветры, здесь прохладно,

Цветы, цветите на лугах.

Не докучайте нимфам вы, сатиры,

Целуйтесь с розами, зефиры,

Престань, о Эхо, ты прекрасного искать,

Престань о нем стенать!

Ликуй, ликуй со мною.

Филиса мне дала венок,

Смотри, в венке моем прекрасный сей цветок,

Который, в смертных быв, был пленен сам собою.

Тебе венок сей мил,

Ты видишь в нем того, кто грудь твою пронзил,

А мне он мил за то, что та его сплетала

И та мне даровала,

Которая мою свободу отняла,

Но в воздаяние мне сердце отдала.

Пастушки, я позабываю

Часы, как я грустил, стеня,

Опять в свирель свою взыграю,

Опять в своих кругах увидите меня.

Как солнечны лучи полдневны

Поспустятся за древеса,

И прохладятся жарки небеса,

Воспойте песни здесь, но песни не плачевны;

Уже моя свирель забыла томный глас.

Вспевайте радости и смехи

И всякие в любви утехи,

Которы восхищают вас.

Уже нельзя гласить, пастушки, мне иного,

А радости играть свирель моя готова.

❉❉❉❉