Америка

Америка, я отдал тебе все, и теперь я ничто.

Америка, два доллара и двадцать семь центов, 17-го января, 1956-го

Я не выношу себя.

Америка, когда люди перестанут воевать?

Оттрахай себя своей атомной бомбой.

Мне нехорошо, не беспокой меня.

Я не допишу свой стих, пока я в своем уме.

Америка, когда ты будешь ангельской?

Когда снимешь с себя всю свою одежду?

Когда взглянешь на себя сквозь могилу?

Когда будешь достойна миллионов своих Троцких?

Америка, почему библиотеки твои полны слез?

Америка, когда ты отошлешь свои яйца в Индию?

Меня тошнит от твоих нелепых требований.

Когда я смогу пойти в супермаркет и купить то,

чего требует моя красота?

Америка, после всего, это ведь мы с тобой, и мы точно еще не погибли.

Твоя структура чересчур для меня.

Ты заставила меня хотеть быть святым.

Но ведь можно и как-то еще объяснить все это.

Берроуз в Танжере, и я не думаю, что он воскресит его зло.

Ты зла, или это просто такая шутка?

Я пытаюсь придти к чему-нибудь.

Я не стану отказываться от своей одержимости.

Америка, не доставай меня, я знаю, что делаю.

Америка, падает сливовый цвет.

Я не читаю газет месяцами; каждый день кто-нибудь идет на распятие

за убийство.

Америка, я испытываю жалость к Воббли.

Америка, ребенком я был коммунистом, и я не жалею об этом.

Я курил марихуану когда только мог.

Целыми днями я сижу у себя дома и таращусь на розы в унитазе.

Когда я иду в Чайнатаун, я напиваюсь, но никогда не слегаю.

Мой разум выдуман, случится беда.

Вам стоило бы взглянуть на меня, когда я читаю Маркса.

Мой психоаналитик говорит, что я абсолютно здоров.

У меня бывают мистические видения и космические вибрации.

Америка, я все еще не рассказал тебе о том, что ты сделала

с дядей Максом по возвращении его из России.

Я обращаюсь к тебе.

Ты позволишь Тайм Мэгэзин определять наши эмоции?

Я одержим Тайм Мэгэзин.

Я читаю его каждую неделю.

Его обложка таращится на меня каждый раз, когда я прокрадываюсь за угол конфетной лавки.

Я читаю его в подвале Публичной Библиотеки Беркли.

Он всегда говорит мне об ответственности. Коммерсанты серьезны.

Режиссеры серьезны. Все серьезны, но не я.

Я начинаю думать, что Америка — это я.

Я вновь обращаюсь к себе самому.

Азия восстает против меня.

У меня нет и шанса китайца.

Лучше я посчитаю свои национальные запасы.

Мои национальные запасы состоят из двух косячков марихуаны,

миллионов гениталий,

не издаваемой личной литературы, которая делает 1400 миль в час и

двадцатипятитысяч ментальных установок.

Я не буду говорить ни о своих тюрьмах, ни о миллионах нищих, которые живут в моих цветочных горшках под светом пятисот солнц.

Я уничтожил бордели Франции, Танжер — следующий по списку.

Моя мечта — стать президентом, несмотря на то, что я католик.

Америка, как я могу писать святые литания, когда у тебя такое глупое настроение.

Я продолжу как Генри Форд, мои строфы так же неповторимы, как и его

автомобили, и более того — они разных полов

Америка, я продам тебе свои строфы по 2500$ за штуку со скидкой $500

на твою старую строфу.

Америка, освободи Тома Муни.

Америка, спаси Испанских Лоялистов.

Америка, Сакко Ванцетти не должны умереть.

Америка, я — это парни из Скоттсборо.

Америка, когда мне было семь, мама брала меня на собрания Коммунистической Партийной ячейки.

Они продавали нам нут — полную горсть за билет, билет стоил пятак и

речи были свободными, все были ангельскими и жалели рабочих,

все это было так искренне, что ты и понятия не имеешь,

какой прекрасной вещью была партия в 1935-ом Скотт Ниринг был великим стариком, настоящая меньшевичка, Матерь Блур заставляла меня плакать, однажды я увидел Израильские Страны равнин. Каждый, должно быть, был шпионом.

Америка, на самом деле тебе не хочется идти воевать.

Америка, это все эти подлые Русские.

Эти Русские, эти Русские и эти Китайцы. И эти Русские.

Россия хочет съесть нас живьем. Русская власть — сумасшедшая. Она хочет забрать

наши машины из наших гаражей. Она хочет захватить Чикаго.

Ей нужен Рэд Ридерс Дайджест. Ей нужны наши автозаводы в Сибири.

Его громадная бюрократия управляет нашими заправками.

Это плохо. Уф. Он научит Индейцев читать. Ему нужны большие черные негры.

Ха. Она заставит работать нас по 16 часов в день. Помогите.

Америка, это довольно серьезно.

Америка, это то, что я вижу смотря телевизор.

Америка, все это правда?

Я лучше начну работать.

Это так, я не хочу идти в Армию или крутить станки на фабриках высокоточных

деталей, как бы то ни было я близорук и у меня бывают припадки.

Америка, я поддержу тебя своим безумием.

❉❉❉❉