Колокола Хатыни

Вновь иней на деревьях стынет  
По синеве, по тишине  
Звонят колокола Хатыни…  
И этот звон болит во мне.  
Перед симфонией печали  
Молчу и плачу в этот миг.  
Как дети в пламени кричали!  
И до сих пор не смолк их крик.  
Над белой тишиной Хатыни  
Колокола — как голоса  
Тех,  
Что ушли в огне и дыме  
За небеса.  
«Я — Анна, Анна, Анна!» — издалека…  
«О где ты, мама, мама?» — издалека…  
Старик с ребёнком через страх  
Идёт навстречу.  
Босой.  
На бронзовых ногах.  
Увековечен.  
Один с ребёнком на руках.  
Но жив старик.  
Среди невзгод,  
Как потерявшийся прохожий.  
Который год, который год  
Из дня того уйти не может.  
Их согнали в сарай,  
Обложили соломой и подожгли.  
149 человек, из них 76 детей,  
Легло в этой жуткой могиле.  
Он слышит: по голосам —  
Из автомата.  
По детским крикам и слезам —  
Из автомата.  
По тишине и по огню —  
Из автомата…  
Старик всё плачет.  
Не потому, что старый.  
А потому, что никого не осталось.  
Село оплакивать родное  
Идёт в сожжённое село.  
По вьюгам, ливням и по зною  
Несёт он память тяжело.  
Ему сюда всю жизнь ходить.  
И до последних дней  
149 душ хранить  
В душе своей.  
Теперь Хатынь — вся из гранита —  
Печально трубы подняла…  
Скрипят деревья, как калитка,—  
Когда ещё здесь жизнь была.  
Вновь иней на деревьях стынет.  
По синеве, по тишине  
Звонят колокола Хатыни.  
И этот звон болит во мне…  

❉❉❉❉

1978  

❉❉❉❉