Разговор с эпиграфом

Александр Сергеевич, 
Разрешите представиться. 
Маяковский 
 
Владимир Владимирович, разрешите представиться! 
Я занимаюсь биологией стиха. 
Есть роли 
более пьедестальные, 
но кому-то надо за истопника… 
 
У нас, поэтов, дел по горло, 
кто занят садом, кто содокладом. 
Другие, как страусы, 
прячут головы, 
отсюда смотрят и мыслят задом. 
 
Среди идиотств, суеты, наветов 
поэт одиозен, порой смешон — 
пока не требует поэта 
к священной жертве 
Стадион! 
 
И когда мы выходим на стадионы в Томске 
или на рижские Лужники, 
вас понимающие потомки 
тянутся к завтрашним 
сквозь стихи. 
 
Колоссальнейшая эпоха! 
Ходят на поэзию, как в душ Шарко. 
Даже герои поэмы 
«Плохо!» 
требуют сложить о них «Хорошо!» 
 
Вы ушли, 
понимаемы процентов на десять. 
Оставались Асеев и Пастернак. 
Но мы не уйдем — 
как бы кто не надеялся!— 
мы будем драться за молодняк. 
 
Как я тоскую о поэтическом сыне 
класса «Ан» и 707-«Боинга»… 
Мы научили 
свистать 
пол-России. 
Дай одного 
соловья-разбойника!.. 
 
И когда этот случай счастливый представится, 
отобью телеграммку, обкусав заусенцы: 
ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ 
РАЗРЕШИТЕ ПРЕСТАВИТЬСЯ — 
ВОЗНЕСЕНСКИЙ 
 
1973