Еще более душный рассвет

Bсе утро голубь ворковал  
На желобах,  
Как рукава сырых рубах,  
Мертвели ветки.  
Накрапывало. Налегке  
Шли пыльным рынком тучи,  
Тоску на рыночном лотке,  
Боюсь, мою  
Баюча.  
Я умолял их перестать.  
Казалось — перестанут  
Рассвет был сер, как спор в кустах,  
Как говор арестантов.  
Я умолял приблизить час,  
Когда за окнами у вас  
Нагорным ледником  
Бушует умывальный таз  
И песни колотой куски,  
Жар наспанной щеки и лоб  
В стекло горячее, как лед,  
На подзеркальник льет.  
Но высь за говором под стяг  
Идущих туч  
Не слышала мольбы  
В запорошенной тишине,  
Намокшей, как шинель,  
Как пыльный отзвук молотьбы,  
Как громкий спор в кустах.  
Я их просил —  
Не мучьте!  
Не спится.  
Но — моросило, и, топчась,  
Шли пыльным рынком тучи,  
Как рекруты, за хутор, поутру,  
Брели не час, не век,  
Как пленные австрийцы,  
Как тихий хрип,  
Как хрип:  
«Испить,  
Сестрица».  

❉❉❉❉

1925  

❉❉❉❉