Война объявлена

1. Прощание славянки

❉❉❉❉

Аравийское месиво, крошево

С галицийских кровавых полей.

❉❉❉❉

Узнаю этот оющий, ающий,

Этот лающий, реющий звук —

Нарастающий рев, обещающий

Миллионы бессрочных разлук.

Узнаю этот колюще-режущий,

Паровозный, рыдающийвой —

Звук сирены, зовущей в убежище,

И вокзальный оркестр духовой.

❉❉❉❉

Узнаю этих рифм дактилических

Дребезжание, впалую грудь,

Перестуки колес металлических,

Что в чугунный отправились путь

На пологие склоны карпатские

Иль балканские — это равно, —

Где могилы раскиданы братские,

Как горстями бросают зерно.

❉❉❉❉

Узнаю этот млеющий, тающий,

Исходящий томленьем простор —

Жадно жрущий и жадно рожающий

Чернозем, черномор, черногор.

И каким его снегом ни выбели —

Все настырнее, все тяжелей

Трубный зов сладострастья и гибели,

Трупный запах весенних полей.

❉❉❉❉

От ликующих, праздно болтающих

До привыкших грошом дорожить —

Мы уходим в разряд умирающих

За священное право не жить!

Узнаю эту изморозь белую,

Посеревшие лица в строю…

Боже праведный, что я здесь делаю?

Узнаю, узнаю, узнаю.

❉❉❉❉

1999

2. Army of lovers

❉❉❉❉

«Киплинг, как леший, в морскую дудку насвистывает без конца,

Блок над картой просиживает, не поднимая лица,

Пушкин долги подсчитывает…»

Б.Окуджава

❉❉❉❉

Юнцы храбрятся по кабакам, хотя их грызет тоска,

Но все их крики «Я им задам!» — до первого марш-броска,

До первого попадания снаряда в пехотный строй

И дружного обладания убитою медсестрой.

Юнцам не должно воевать и в армии служить.

Солдат пристойней вербовать из тех, кто не хочет жить:

Певцов или чиновников, бомжей или сторожей, —

Из брошенных любовников и выгнанных мужей.

❉❉❉❉

Печорин чистит автомат, сжимая бледный рот.

Онегин ловко берет снаряд и Пушкину подает,

И Пушкин заряжает, и Лермонтов палит,

И Бродский не возражает, хоть он и космополит.

❉❉❉❉

К соблазнам глух, под пыткой нем и очень часто пьян,

Атос воюет лучше, чем Портос и Д’Артаньян.

Еще не раз мы врага превысим щедротами жертв своих.

Мы не зависим от пылких писем и сами не пишем их.

Греми, барабан, труба, реви! Противник, будь готов —

Идут штрафные роты любви, калеки ее фронтов,

Любимцы рока — поскольку рок чутко хранит от бед

Всех, кому он однажды смог переломить хребет.

Пусть вражеских полковников трясет, когда орда

Покинутых любовников вступает в города.

Застывшие глаза их мертвее и слепей

Видавших все мозаик из-под руин Помпей.

Они не грустят о женах, не рвутся в родной уют.

Никто не спалит сожженных, и мертвых не перебьют,

❉❉❉❉

Нас победы не утоляют, после них мы еще лютей.

Мы не верим в Родину и свободу.

Мы не трогаем ваших женщин и не кормим ваших детей,

Мы сквозь вас проходим, как нож сквозь воду.

Так, горланя хриплые песни, мы идем по седой золе,

По колосьям бывшего урожая,

И воюем мы малой кровью и всегда на чужой земле,

Потому что вся она нам чужая.

❉❉❉❉

1999

3. Из цикла «Сны»

❉❉❉❉

Мне приснилась война мировая —

Может, третья, а может, вторая,

Где уж там разобраться во сне,

В паутинном плетении бреда…

Помню только, что наша победа —

Но победа, не нужная мне.

❉❉❉❉

Серый город, чужая столица.

Победили, а все еще длится

Безысходная скука войны.

Взгляд затравленный местного люда.

По домам не пускают покуда,

Но и здесь мы уже не нужны.

❉❉❉❉

Вяло тянутся дни до отправки.

Мы заходим в какие-то лавки —

Враг разбит, что хочу, то беру.

Отыскал земляков помоложе,

Москвичей, из студенчества тоже.

Все они влюблены в медсестру.

❉❉❉❉

В ту, что с нами по городу бродит,

Всеми нами шутя верховодит,

Довоенные песни поет,

Шутит шутки, плетет отговорки,

Но пока никому из четверки

Предпочтения не отдает.

❉❉❉❉

Впрочем, я и не рвусь в кавалеры.

Дни весенние дымчато-серы,

Первой зеленью кроны сквозят.

Пью с четверкой, шучу с медсестрою,

Но особенных планов не строю —

Все гадаю, когда же назад.

❉❉❉❉

Как ни ждал, а дождался внезапно.

Дан приказ, отправляемся завтра.

Ночь последняя, пьяная рать,

Нам в компании странно и тесно,

И любому подспудно известно —

Нынче ей одного выбирать.

❉❉❉❉

Мы в каком-то разграбленном доме.

Все забрали солдатики, кроме

Книг и мебели — старой, хромой,

Да болтается рваная штора.

Все мы ждем, и всего разговора —

Что теперь уже завтра домой.

❉❉❉❉

Мне уйти бы. Дурная забава.

У меня ни малейшего права

На нее, а они влюблены,

Я последним прибился к четверке,

Я и стар для подобной разборки,

Пусть себе! Но с другой стороны —

❉❉❉❉

Позабытое в страшные годы

Чувство легкой игры и свободы,

Нараставшее день ото дня:

Почему — я теперь понимаю.

Чуть глаза на нее поднимаю —

Ясно вижу: глядит на меня.

❉❉❉❉

Мигом рухнуло хрупкое братство.

На меня с неприязнью косятся:

Предпочтенье всегда на виду.

Переглядываясь и кивая,

Сигареты туша, допивая,

Произносят: «До завтра», «Пойду».

❉❉❉❉

О, какой бы мне жребий ни выпал —

Взгляда женщины, сделавшей выбор,

Не забуду и в бездне любой.

Все, выходит, всерьез, — но напрасно:

Ночь последняя, завтра отправка,

Больше нам не видаться с тобой.

❉❉❉❉

Сколько горькой любви и печали

Разбудил я, пока мы стояли

На постое в чужой стороне!

Обреченная зелень побега.

Это снова победа, победа,

Но победа, не нужная мне.

❉❉❉❉

Я ли, выжженный, выживший, цепкий,

В это пламя подбрасывал щепки?

Что взамен я тебе отдаю?

Слишком долго я, видно, воюю.

Как мне вынести эту живую,

Жадно-жаркую нежность твою?

❉❉❉❉

И когда ты заснешь на рассвете,

Буду долго глядеть я на эти

Стены, книги, деревья в окне,

Вспоминая о черных пожарах,

Что в каких-то грядущих кошмарах

Будут вечно мерещиться мне.

❉❉❉❉

А наутро пойдут эшелоны,

И поймаю я взгляд уязвленный

Оттесненного мною юнца,

Что не выгорел в пламени ада,

Что любил тебя больше, чем надо, —

Так и будет любить до конца.

❉❉❉❉

И проснусь я в московской квартире,

В набухающем горечью мире,

С непонятным томленьем в груди,

В день весенний, расплывчато-серый, —

С тайным чувством превышенной меры,

С новым чувством, что все позади —

❉❉❉❉

И война, и любовь, и разлука…

Облегченье, весенняя скука,

Бледный март, облака, холода

И с трудом выразимое в слове

Ощущение чьей-то любови —

Той, что мне не вместить никогда.

❉❉❉❉

1996

4. Три просьбы

❉❉❉❉

1

❉❉❉❉

О том, как тщетно всякое слово и всякое колдовство

На фоне этого, и другого, и вообще всего,

О том, насколько среди Гоморры, на чертовом колесе,

Глядится мразью любой, который занят не тем, что все,

О том, какая я немочь, нечисть, как страшно мне умирать

И как легко меня изувечить, да жалко руки марать,

О том, как призрачно мое право на воду и каравай,

Когда в окрестностях так кроваво, — мне не напоминай.

Я видел мир в эпоху распада, любовь в эпоху тщеты,

Я все это знаю лучше, чем надо, и точно лучше, чем ты,

Поскольку в мире твоих красилен, давилен, комет, планет

Я слишком часто бывал бессилен, а ты, я думаю, нет.

Поэтому не говори под руку, не шли мне дурных вестей,

Не сочиняй мне новую муку, чтобы в сравненьи с ней

Я понял вновь, что моя работа — чушь, бессмыслица, хлам;

Когда разбегаюсь для взлета, не бей меня по ногам.

Не тычь меня носом в мои болезни и в жалоб моих мокреть.

Я сам таков, что не всякой бездне по силам в меня смотреть.

Ни в наших днях, ни в ночах Белграда, ни в той, ни в этой стране

Нет и не будет такого ада, которого нет во мне.

❉❉❉❉

2

❉❉❉❉

О, проклятое пограничье,

Чистота молодого лба,

Что-то птичье в ее обличье,

Альба, Эльба, мольба, пальба —

Все я помню в этом хваленом,

Полном таинства бытии.

Ты всегда железом каленым

Закреплял уроки свои.

❉❉❉❉

Ни острастки, ни снисхожденья

Мне не надо. Я не юнец.

Все я знал еще до рожденья,

А теперь привык наконец.

И спасенья не уворую,

И подмоги не позову —

Чай, не первую, не вторую,

Не последнюю жизнь живу.

❉❉❉❉

Но зачем эта страсть к повторам?

Как тоска тебя не берет

От подробностей, по которым

Можно все сказать наперед!

Нет бы сбой, новизна в раскладе,

Передышка в четыре дня —

Не скажу «милосердья ради»,

Но хотя б перемены для.

❉❉❉❉

Как я знаю одышку года,

Вечер века, промозглый мрак,

Краткость ночи, тоску ухода,

Площадь, башню, вагон, барак,

Как я знаю бессилье слова,

Скуку боя, позор труда,

Хватит, хватит, не надо снова,

Все я понял еще тогда.

❉❉❉❉

3

❉❉❉❉

Аргумент, что поделать, слабый:

С первой жертвой — почти как с бабой,

Но быстрей и грязней,

Нежели с ней.

❉❉❉❉

Как мы знаем, женское тело

Сладко и гладко,

Но после этого дела

Гнусно и гадко.

❉❉❉❉

Так и после расстрела,

Когда недавно призванный рядовой

Изучает первое в своей биографии тело

С простреленной головой.

❉❉❉❉

Дебютант, скажу тебе честно:

Неинтересно.

❉❉❉❉

Так что ты отпустил бы меня, гегемон.

❉❉❉❉

5. Вагонная песня

❉❉❉❉

Как будто я пришел с войны, но в памяти провал:

Отчизны верные сыны, а с кем я воевал?

Или вернее — за кого? В родимой стороне

Сегодня нет ни одного, кто нравился бы мне.

❉❉❉❉

А между тем я был на войне! Сестрица, посмотри:

Ты видишь, что за шинель на мне? Вот то же и внутри:

На месте печени подпалина, на легком — дыра в пятак…

Добро бы это еще за Сталина, а то ведь за просто так.

❉❉❉❉

Сестрица, бля, девица, бля, водицы, бля, налей

Отставленному рыцарю царицы, бля, полей,

Который бился браво,

Но испустил бы дух

Единственно за право

Не выбирать из двух.

❉❉❉❉

2001

6. Эпилог

❉❉❉❉

Теперь тут жить нельзя. По крайней мере век

Сухой земле не видеть всхода.

На выжженную гладь крошится мелкий снег,

И воздух сладок, как свобода.

Что делать! Я люблю усталость эту, тишь,

Послевоенный отдых Бога.

Мы перешли рубеж — когда, не уследишь:

Всего случилось слишком много.

Превышен всяк предел скорбей, утрат, обид,

Победы лик обезображен,

Война окончена, ее исток забыт,

Ее итог уже неважен,

Погибшие в раю, зачинщики в аду,

Удел живых — пустое место…

Но не зови меня брататься: не пойду.

Ты все же из другого теста.

❉❉❉❉

Ночь, дом без адреса, тринадцать на часах,

Среди миров звенят стаканы:

За пиршественный стол на общих небесах

Сошлись враждующие станы.

Казалось бы, теперь, в собрании теней,

Когда мы оба очутились

В подполье, на полях, в чистилище — верней,

В одном из тысячи чистилищ,

Казалось бы, теперь, в стране таких могил,

Такой переболевшей боли,

Перегоревших слез — и мы с тобой могли б

Пожать друг другу руки, что ли.

❉❉❉❉

Но не зови меня брататься, визави,

Не нам пожатьем пачкать руки.

Казалось бы, теперь, когда у нас в крови

Безверия, стыда и скуки

Не меньше, чем допрежь — надежды и вины

И больше, чем гемоглобина,

Казалось бы, теперь, когда мы все равны, —

Мне все еще не все едино.

❉❉❉❉

Нет! как убитый зверь, что хватки не разжал,

Я ока требую за око.

Я все еще люблю булатный мой кинжал,

Наследье бранного Востока.

Когда прощенье всем, подряд, наперечет,

До распоследнего солдата, —

Ты все-таки не я, хотя и я не тот,

Каким ты знал меня когда-то.

❉❉❉❉

Гарь, ночь без времени, ущербная луна,

Среди миров гремит посуда,

А я стою один, и ненависть одна

Еще жива во мне покуда.

В тоске безумия, в бессилье немоты,

В круженье морока и бреда —

Ты все еще не я, я все еще не ты.

И в этом вся моя победа.

❉❉❉❉

1998

❉❉❉❉