На что уходит жизнь

Апрель сосульки отливает, вычеканивает,  
И воздух щёлкающий так поголубел,  
А у меня гаражный сторож выцыганивает  
На опохмель.  
И бульканье ручья под ледяною корочкой,  
В которую окурок чей-то врос,  
И ель апрельская со снежною оборочкой,  
Попавшая за шиворот шолочкой,  
И хор грачей своей чумной скороговорочкой –  
Всё задаёт вопрос,  
В котором все вопросы вдруг сошлись:  
На что уходит жизнь?  
Действительно, на что? На что она уходит?  
Ответь мне сторож гаража… Да ты глухой, дед?  
А может быть, не более ты глух,  
Чем воспитавшие симфониями слух?  
Мы часто глухи к дальним. Глухи к ближним,  
Особенно когда из них всё выжмем.  
С друзьями говорим, но их не слышим,  
Свои слова считая самым высшим.  
Пока она жива, к любимой глухи –  
Услышим лишь предсмертный хрип старухи.  
Мы совесть сделали нарочно глуховатой.  
Мы совести забили уши ватой –  
Так легче ей прослыть не виноватой.  
А сколько времени ушло когда-то в прошлом  
На забивание ушей себе и прочим!  
Смерть вырвет вату, но ушей не будет.  
Не слышат черепа. Их бог рассудит.  
Ты в бывшем ухе, червь, не копошись!  
На что уходит жизнь?!  
Мир в гонке роковой вооружений,  
Так глух он к булькотне земных брожений,  
К ручьям в апрельской гонке бездорожности  
В их кажущейся детскости, ненужности.  
Не умирай, природа, продержись!  
На что уходит жизнь?  
Нас оглушили войн проклятых взрывы.  
Не будем глухи к мёртвым, к тем, кто живы.  
Страститесь, раны! Кровь, под кожу брызнь!  
На что уходит жизнь?  
Уходит жизнь на славу нашу ложную.  
В бесславье слава вырастет потом.  
Уходит жизнь на что-то внешне сложное,  
Что вдруг окажется простейшим воровством.  
Уходит жизнь на что-то внешне скромное,  
Но скромных трусов надо бы под суд!  
На мелочи, казалось бы, бескровные.  
Но мелочи кровавы. Кровь сосут.  
Мы станем все когда-нибудь бестелостью,  
Но как нам душу упасти суметь?  
Уж если умирать – мне знать хотелось бы:  
На что уходит смерть?  

❉❉❉❉

1996  

❉❉❉❉