Я груши грыз, шатался, вольничал

Я груши грыз,

шатался,

вольничал,

купался в море поутру,

в рубашке пестрой,

в шляпе войлочной

пил на базаре хванчкару.

Я ездил с женщиною маленькой,

ей летний отдых разрушал,

под олеандрами и мальвами

ее собою раздражал.

❉❉❉❉

Брели художники с палитрами,

орал мацонщик на заре,

и скрипки вечером пиликали

в том ресторане на горе.

❉❉❉❉

Потом дорога билась,

прядала,

скрипела галькой невпопад,

взвивалась,

дыбилась

и падала

с гудящих гор,

как водопад.

❉❉❉❉

И в тихом утреннем селении,

оставив сена вороха,

нам открывал старик серебряный

играющие ворота.

❉❉❉❉

Потом нас за руки цепляли там,

и все ходило ходуном,

лоснясь хрустящими цыплятами,

мерцая сумрачным вином.

❉❉❉❉

Я брал светящиеся персики

и рог пустой на стол бросал

и с непонятными мне песнями

по-русски плакал и плясал.

❉❉❉❉

И, с чуть дрожащей ниткой жемчуга,

пугливо голову склоня,

смотрела маленькая женщина

на незнакомого меня.

❉❉❉❉

Потом мы снова,

снова ехали

среди платанов и плюща,

треща зелеными орехами

и море взглядами ища.

❉❉❉❉

Сжимал я губы побелевшие.

Щемило,

плакало в груди,

и наступало побережие,

и море было впереди.

❉❉❉❉