Это пролог

В этой книге всю душу

я хотел бы оставить.

Эта книга со мною

на пейзажи смотрела

и святые часы прожила.

❉❉❉❉

Как больно за книги!

Нам дают они в руки

и розы, и звезды,

и медленно сами уходят.

❉❉❉❉

Как томительно видеть

те страданья и муки,

которыми сердце

свой алтарь украшает!

❉❉❉❉

Видеть призраки жизней,

что проходят — и тают,

обнаженное сердце

на бескрылом Пегасе;

❉❉❉❉

видеть жизнь, видеть смерть,

видеть синтез вселенной:

встречаясь в пространстве,

сливаются вместе они.

❉❉❉❉

Стихотворная книга —

это мертвая осень;

стихи — это черные листья

на белой земле,

❉❉❉❉

а читающий голос —

дуновение ветра:

он стихи погружает

в грудь людей, как в пространство.

❉❉❉❉

Поэт — это дерево

с плодами печали:

оно плачет над тем, что любит,

а листья увяли.

❉❉❉❉

Поэт — это медиум

природы и жизни, —

их величие он раскрывает

при помощи слов.

❉❉❉❉

Поэт понимает

все, что непонятно,

и ненависть противоречий

называет он дружбой.

❉❉❉❉

Он знает: все тропы

равно невозможны,

и поэтому ночью по ним

он спокойно идет.

❉❉❉❉

По книгам стихов,

среди роз кровавых,

печально проходят

извечные караваны;

❉❉❉❉

они родили поэта,

и он вечерами плачет,

окруженный созданьями

собственных вымыслов.

❉❉❉❉

Поэзия — горечь,

мед небесный, — он брызжет

из невидимых ульев,

где трудятся души.

❉❉❉❉

Она — невозможность,

что внезапно возможна.

Это арфа, но струны —

пламена и сердца.

❉❉❉❉

Она — жизнь, по которой

мы проходим с тоскою,

надеясь, что кормчий

без руля проведет наш корабль.

❉❉❉❉

Стихотворные книги —

это звезды, что в строгой

тишине проплывают

по стране пустоты

и пишут на небе

серебром свои строки.

❉❉❉❉

О глубокое горе —

и навек, без исхода!

О страдальческий голос

поющих поэтов!

❉❉❉❉

Я хотел бы оставить

в этой книге всю душу…

❉❉❉❉