Ливень ласки и грусти прошумел в захолустье,
дрожь вселил на прощанье в садовые листья.
Эта почва сырая пахнет руслом покоя,
сердце мне затопляя нездешней тоскою.
❉❉❉❉
На немом окоеме рвутся плотные тучи.
Кто-то капли вонзает в дремотную заводь,
кругло-светлые жемчуги всплесков бросает.
Огоньки, чья наивность в дрожи вод угасает.
❉❉❉❉
Грусть мою потрясает грусть вечернего сада.
Однозвучная нежность переполнила воздух.
Неужели, господь, мои муки исчезнут,
как сейчас исчезает хрупкий лиственный отзвук?
❉❉❉❉
Это звездное эхо, что хранится в предсердье,
станет светом, который мне поможет разбиться.
И душа пробудится в чистом виде — от смерти?
И все, что в мыслях творится, — в темноте растворится?
❉❉❉❉
О, затих, как счастливый, сад под негой дождливой!
В чистоте мое сердце стало отзвуком, эхом
разных мыслей печальных и мыслей хрустальных,
их плесканье в глубинах — вроде крыл голубиных.
❉❉❉❉
Брезжит солнце.
Желтеют бескровные ветви.
Рядом бьется тоска с клокотаньем смертельным,
и тоскую сейчас о безнежностном детстве,
о великой мечте — стать в любви гениальным,
о часах, проведенных — как эти! — в печальном
созерцанье дождя.
Красная Шапочка,
по дороге идя…
Сказки кончились, я растерялся над бездной,
над потоком любви — муть какая-то в звездах.
❉❉❉❉
Неужели, господь, мои муки исчезнут,
как сейчас исчезает хрупкий лиственный отзвук?
❉❉❉❉
Снова льет.
Ветер призраки гонит вперед.
❉❉❉❉