Умолкает птица.
Наступает вечер.
Раскрывает веер
испанская танцовщица.
❉❉❉❉
Звучат удары
луны из бубна,
и глухо, дробно
вторят гитары.
❉❉❉❉
И черный туфель
на гладь паркета
ступает; это
как ветер в профиль.
❉❉❉❉
О, женский танец!
Рассказ светила
о том, что было,
чего не станет.
❉❉❉❉
О — слепок боли
в груди и взрыва
в мозгу, доколе
сознанье живо.
❉❉❉❉
В нем — скорбь пространства
о точке в оном,
себя напрасно
считавшем фоном.
❉❉❉❉
В нем — все: угрозы,
надежда, гибель.
Стремленье розы
вернуться в стебель.
❉❉❉❉
В его накале
в любой детали
месть вертикали
горизонтали.
❉❉❉❉
В нем — пыткой взгляда
сквозь туч рванину
зигзаг разряда
казнит равнину.
❉❉❉❉
Он — кровь из раны:
побег из тела
в пейзаж без рамы.
Давно хотела!
❉❉❉❉
Там — больше места!
Знай, сталь кинжала,
кому невеста
принадлежала.
❉❉❉❉
О, этот танец!
В пространстве сжатый
протуберанец
вне солнца взятый!
❉❉❉❉
Оборок пена;
ее круженье
одновременно
ее крушенье.
❉❉❉❉
В нем сполох платья
в своем полете
свободней плоти,
и чужд объятья.
❉❉❉❉
В нем чувство брезжит,
что мирозданье
ткань не удержит
от разрастанья.
❉❉❉❉
О, этот сполох
шелков! по сути
спуск бедер голых
на парашюте.
❉❉❉❉
Зане не тщится,
чтоб был потушен
он, танцовщица.
Подобно душам,
❉❉❉❉
так рвется пламя,
сгубив лучину,
в воздушной яме,
топча причину,
❉❉❉❉
виденье Рая,
факт тяготенья,
чтоб — расширяя
свои владенья —
❉❉❉❉
престол небесный
одеть в багрянец.
Так сросся с бездной
испанский танец.
❉❉❉❉