Робинзонада

Новое небо за тридевятью земель.  
Младенцы визжат, чтоб привлечь вниманье  
аиста. Старики прячут голову под крыло,  
как страусы, упираясь при этом клювом  
не в перья, но в собственные подмышки.  
Можно ослепнуть от избытка ультрамарина,  
незнакомого с парусом. Увертливые пиро«ги  
подобны сильно обглоданной — стесанной до икры! —  
рыбе. Гребцы торчат из них, выдавая  
тайну движения. Жертва кораблекрушенья,  
за двадцать лет я достаточно обжил этот  
остров (возможно, впрочем, что — континент),  
и губы сами шевелятся, как при чтеньи, произнося  
»тропическая растительность, тропическая растительность\».  
Скорей всего, это — бриз; во второй половине дня  
особенно. То есть, когда уже  
остекленевший взор больше не отличает  
оттиска собственной пятки в песке от пятки  
Пятницы. Это и есть начало  
письменности. Или — ее конец.  
Особенно с точки зрения вечернего океана.  

❉❉❉❉

1994  

❉❉❉❉