Сельская элегия

Что мне делать в тяжкой участи своей?  
Где размыкать горе горькое свое?  
Сердце, сердце, ты вещун, губитель мой!  
Для чего нельзя не слушать нам тебя?  
Как охотник приучает соколов,  
Приучаешь ты тоску свою к себе;  
Манишь горесть, без того твою родню;  
Приласкала грусть слезами ты к себе!  
Вейте, буйны, легкокрылы ветерки,  
Развевайте кудри черные лесов,  
Вейте, весточки, с далекой стороны,  
Развевайте мою смертную печаль!  
Вы скажите: жить ли, бедной, мне в тоске?  
Вы скажите: жив ли милый мой дружок?  
Долго, долго ждет любовь моя его!  
Вот уж три года тоске моей минет;  
Ровно три года, как слуху нет об нем;  
Нет ни грамотки, ни вестки никакой!  
Ах! ужли-то солнце стало холодней?  
Неужли-то кровь ретива не кипит?  
Неужли твое сердечко, милый друг,  
Ничего тебе о мне не говорит?  
Много время, чтоб состариться любви!  
Много время, позабыть и изменить!  
Ветер дунул с чужой, дальней стороны,  
Показалася зарница над горой,  
Улыбнулася красотка молодцу,  
И прости мое всё счастье и покой!  
Нет! не верю я причудам всем своим:  
Милый друг мой! твоя девушка в тоске,  
Тебе верит больше, нежели себе.  
Знать, злосчастным нам такой уже талант —  
Не делясь душой, делиться ввек житьем;  
Знать, затем-то в зеленом у нас саду  
Два цветочка одиночкою росли,  
Одним солнышком и грелись, и цвели,  
Одной радостью питались на земли,  
Чтобы ветры их далеко разнесли,  
Чтобы в разных рассадить их сторонах,  
Чтоб на разных вдруг засохнуть им грядах!  
У них отняли последню радость их,  
Чтобы вместе горевать и умереть.  
Поздно, миленький, на родину придешь,  
Поздно, солнышко, на гроб ты мой блеснешь!  
Я найду уже другого жениха,  
Обвенчаюся со смертью без тебя,  
Сам ты нехотя меня сосватал с ней!  
Приди, милый друг, к могиле ты моей!  
Ты сорви цветок лазоревый на ней;  
Он напомнит, как цвела я при тебе,  
Ты оттудова поди в темны леса,  
Там услышишь ты кукушку вдалеке:  
Куковала так злосчастная в тоске;  
Горесть съела всю девичью красоту;  
Сердце бедное слезами истекло.  
Как подкошенна травинушка в лугу,  
Вся иссохла я без милого дружка!  
Место всякое — не место для меня,  
Все веселья — не веселья без тебя.  
Рада б я бежать за тридевять земель,  
Но возможно ли от сердца нам уйти?  
Но возможно ли от горя убежать?  
Оно точит стены каменны насквозь,  
Оно гонится за нами в самый гроб!  
Девки просят, чтоб не выла я при них:  
«Ты лишь портишь наши игры, — говорят, —  
На тебя глядя, нам тошно и самим!» —  
Ах! подруженьки! вы не жили совсем!  
Вы не знаете, и дай, боже, не знать  
Горя сладкого, опасного — любить!  
Ваше сердце не делилося ни с кем;  
В моем сердце половины целой нет!  
В моем милом я любила этот свет!  
В нем одном и род, и племя всё мое,  
В нем одном я весела и хороша,  
Без него, млада, ни людям, ни себе.  
Ах! когда вы что узнаете об нем,  
Не таитесь, добры люди, от меня;  
Уж не бойтесь испугать меня ничем!  
Вы скажите правду-истину скорей;  
Легче, знав беду, однажды умереть,  
Чем, не знав ее, всечасно умирать.  

❉❉❉❉

1805  

❉❉❉❉