Dmetrius-imperator

(1591- 1613)

❉❉❉❉

Ю.Л. Оболенской

❉❉❉❉

Убиенный много и восставый,

Двадцать лет со славой правил я

Отчею Московскою державой,

И годины более кровавой

Не видала русская земля.

❉❉❉❉

В Угличе, сжимая горсть орешков

Детской окровавленной рукой,

Я лежал, а мать, в сенях замешкав,

Голосила, плача надо мной.

С перерезанным наотмашь горлом

Я лежал в могиле десять лет;

И рука Господняя простерла

Над Москвой полетье лютых бед.

Голод был, какого не видали.

Хлеб пекли из кала и мезги.

Землю ели. Бабы продавали

С человечьим мясом пироги.

Проклиная царство Годунова,

В городах без хлеба и без крова

Мерзли у набитых закромов.

И разъялась земная утроба,

И на зов стенящих голосов

Вышел я- — замученный — из гроба.

❉❉❉❉

По Руси что ветер засвистал,

Освещал свой путь двойной луною,

Пасолнцы на небе засвечал.

Шестернею в полночь над Москвою

Мчал, бичом по маковкам хлестал.

Вихрь-витной, гулял я в ратном поле,

На московском венчанный престоле

Древним Мономаховым венцом,

С белой панной — с лебедью — с Мариной

Я — живой и мертвый, но единый —

Обручался заклятым кольцом.

❉❉❉❉

Но Москва дыхнула дыхом злобным —

Мертвый я лежал на месте Лобном

В черной маске, с дудкою в руке,

А вокруг — вблизи и вдалеке —

Огоньки болотные горели,

Бубны били, плакали сопели,

Песни пели бесы на реке…

Не видала Русь такого сраму!

А когда свезли меня на яму

И свалили в смрадную дыру —

Из могилы тело выходило

И лежало цело на юру.

И река от трупа отливала,

И земля меня не принимала.

На куски разрезали, сожгли,

Пепл собрали, пушку зарядили,

С четырех застав Москвы палили

На четыре стороны земли.

❉❉❉❉

Тут тогда меня уж стало много:

Я пошел из Польши, из Литвы,

Из Путивля, Астрахани, Пскова,

Из Оскола, Ливен, из Москвы…

Понапрасну в обличенье вора

Царь Василий, не стыдясь позора,

Детский труп из Углича опять

Вез в Москву — народу показать,

Чтобы я на Царском на призоре

Почивал в Архангельском соборе,

Да сидела у могилы мать.

❉❉❉❉

А Марина в Тушино бежала

И меня живого обнимала,

И, собрав неслыханную рать,

Подступал я вновь к Москве со славой…

А потом лежал в снегу — безглавый —

В городе Калуге над Окой,

Умерщвлен татарами и жмудью…

А Марина с обнаженной грудью,

Факелы подняв над головой,

Рыскала над мерзлою рекой

И, кружась по-над Москвою, в гневе

Воскрешала новых мертвецов,

А меня живым несла во чреве…

❉❉❉❉

И пошли на нас со всех концов,

И неслись мы парой сизых чаек

Вдоль по Волге, Каспию — на Яик, —

Тут и взяли царские стрелки

Лебеденка с Лебедью в силки.

❉❉❉❉

Вся Москва собралась, что к обедне,

Как младенца — шел мне третий год —

Да казнили казнию последней

Около Серпуховских ворот.

❉❉❉❉

Так, смущая Русь судьбою дивной,

Четверть века — мертвый, неизбывный

Правил я лихой годиной бед.

И опять приду — чрез триста лет.

❉❉❉❉