Иван Никитин — Порча

(Болесть)

❉❉❉❉

«Сходи-ка, старуха, невестку проведать,

Не стала б она на дворе голосить».

— «А что там я стану с невесткою делать?

Ведь я не могу ей руки подложить.

Вот, нажили, бог дал, утеху под старость!

Твердила тебе: «Захотел ты, мол, взять,

Старик, белоручку за сына на радость —

Придется тебе на себя попенять».

Вот так и сбылось! Что ни день — с ней забота:

Тут это не так, там вон то не по ней,

То, вишь, не под силу ей в поле работа,

То скажет: в избе зачем держим свиней.

Печь топит — головка от дыму кружится,

Все б ей вот опрятной да чистою быть,

А хлев велишь чистить — ну, тут и ленится,

Чуть станешь бранить — и пошла голосить:

«Их-ох! Их-ох!»

— «Старуха, побойся ты бога!

Зачем ты об этом кричишь день и ночь?

Ну, знахаря кликни; беды-то немного, —

У бабы ведь порча, ей надо помочь.

А лгать тебе стыдно! она не ленится,

Без дела и часу не станет сидеть;

Бранить ее станешь — ответить боится;

Коли ей уж тошно — уйдет себе в клеть,

И плачет украдкой, и мужу не скажет:

«Зачем, дескать, ссору в семье начинать?»

Гляди же, господь тебя, право, накажет;

Невестку напрасно не след обижать».

— «Ох, батюшки, кто говорит-то, — досада!

Лежи на печи, коли бог наказал;

Ослеп и оглох, — ну чего ж тебе надо?

Туда же, жену переучивать стал!

И так у меня от хозяйства по дому,

Хрыч старый, вот эдак идет голова,

Да ты еще вздумал ворчать по-пустому, —

Тьфу! вот тебе что на твои все слова!

Вишь, важное дело, что взял он за сына

Разумную девку, мещанскую дочь, —

Ни платья за нею, казны ни алтына,

Теперь и толкует: «Ей надо помочь!»

Пришла в чужой дом, — и болезни узналал

Нет, я еще в руки ее не взяла…»

Тут шорох старуха в сенях услыхала

И смолкла. Невестка в избушку вошла.

Лицо у больной было грустно и бледно:

Как видно, на нем положили следы

Тяжелые думы, и труд ежедневный,

И тайные слезы, и горечь нужды.

«Ну, что же, голубушка, спать-то раненько,

Возьми-ка мне на ночь постель приготовь

Да сядь поработай за прялкой маленько» —

Невестке сквозь зубы сказала свекровь.

Невестка за свежей соломой сходила,

На нарах, в сторонке, ее постлала,

К стене в изголовье зипун положила,

Присела на лавку и прясть начала.

В избе было тихо. Лучина пылала,

Старик беззаботно и сладко дремал,

Старуха чугун на полу вытирала,

И только под печью сверчок распевал

Да кот вкруг старухи ходил, увивался

И, щурясь, мурлыкал; но баба ногой

Толкнула его, проворчав: «Разгулялся!

Гляди, перед порчею, видно, какой».

Вдруг дверь отворилась: стуча сапогами,

Вошел сын старухи, снял шляпу, кафтан,

Ударил их об пол, тряхнул волосами

И крикнул: «Ну, матушка, вот я и пьян!»

— «Что это ты сделал? когда это было?

Ты от роду не пил и капли вина!»

— «Я не пил, когда мое сердце не ныло,

Когда, как былинка, не сохла жена!»

— «Спасибо, сыночек!., спасибо, беспутный!..

Уж я и ума не могу приложить!

Куда же мне деться теперь, бесприютной?

Невестке что скажешь — начнет голосить,

Не то — сложит руки, и горя ей мало;

Старик только ест да лежит на печи.

А вот и от сына почету не стало, —

Живи — сокрушайся, терпи да молчи!

Ах, царь мой небесный! Да это под старость

Хоть руки пришлось на себя наложить!

Взрастила, взлелеяла сына на радость,

Он мать-то уж скоро не станет кормить!»

— «Неправда! я пб смерть кормить тебя буду!

Я лучше зипун свой последний продам,

Пойду в кабалу, а тебя не забуду

И крошку с тобой разделю пополам!

Ты мною болела, под сердцем носила

Меня, и твоим молоком я вспоен.

Сызмала меня ты к добру приучила, —

И вот тебе честь и земной мой поклон…

Да чем же невестка тебе помешала?

За что на жену-то мою нападать?»

— «Гляди ты, беспутный, пока я ее встала, —

Я скоро заставлю тебя замолчать!..»

— «На, бей меня, матушка! бей, чтоб от боли

Я плакал и выплакал горе мое!

Эхма! не далось мне таланта и доли!

Когда ж пропадешь тыг худое житье?»

— «Вот дело-то! жизнь тебе стала постыла!

Ты вздумал вино-то от этого пить?

Так вот же тебе!..»

И старуха вскочила

И кинулась палкою сына учить.

Невестка к ней броситься с лавки хотела,

Но только что вскрикнула: «Сжалься хоть раз!» —

И вдруг пошатнулась назад, побледнела,

И на пол упала.

«Помилуй ты нас,

Царица небесная, мать пресвятая!

Ах, батюшки! — где тут вода-то была?

Что это с тобою, моя золотая?» —

Над бабой свекровь голосить начала.

«Ну, матушка, бог тебе будет судьею!..» —

Сын тихо промолвил и сам зарыдал.

«Чай, плачут?.. Аль ветер шумит за стеною? —

Проснувшись, старик на печи рассуждал. —

Не слышу… Знать, сын о жене все горюет;

У ней эта порча, тут можно понять,

Старуха не смыслит, свое мне толкуем

А нет, чтобы знахаря к бабе позвать».

❉❉❉❉