Сталинграду

Мы засыпали с думой о тебе.  
Мы на заре включали репродуктор,  
чтобы услышать о твоей судьбе.  
Тобою начиналось наше утро.  

❉❉❉❉

В заботах дня десятки раз подряд,  
сжимая зубы, затаив дыханье,  
твердили мы:  
— Мужайся, Сталинград!—  
Сквозь наше сердце шло твое страданье.  
Сквозь нашу кровь струился горячо  
поток твоих немыслимых пожаров.  
Нам так хотелось стать к плечу плечом  
и на себя принять хоть часть ударов!  

❉❉❉❉

… А мне все время вспоминалась ночь  
в одном колхозе дальнем, небогатом,  
ночь перед первой вспашкою, в тридцатом,  
второю большевистскою весной.  
Степенно, важно, радостно и строго  
готовились колхозники к утру,  
с мечтой о новой жизни,  
новом строе,  
с глубокой верой  
в новый, общий труд.  
Их новизна безмерная, тревожа,  
еще страшила…  
Но твердил народ:  
— Нам Сталинградский тракторный поможет…  
— Нам Сталинград коней своих пришлет.  

❉❉❉❉

Нет, не на стены зданий и заводов,  
проклятый враг, заносишь руку ты:  
ты покусился на любовь народа,  
ты замахнулся на оплот мечты!  
И встала, встала пахарей громада,  
как воины они сюда пришли,  
чтобы с рабочим классом Сталинграда  
спасти любимца трудовой земли.  

❉❉❉❉

О том, что было страшным этим летом,—  
еще расскажут: песня ждет певца.  
У нас в осаде, за чертой кольца,  
все озарялось сталинградским светом.  
И, глядя на развалины твои  
(о, эти снимки в «Правде» и в «Известьях»!),  
мы забывали тяготы свои,  
мы об одном молили: — Мести, мести!  

❉❉❉❉

И про«бил час. Удар обрушен первый,  
от Сталинграда пятится злодей.  
И ахнул мир, узнав, что значит верность,  
что значит ярость верящих людей.  
А мы не удивились, нет! Мы знали,  
что будет так: полмесяца назад  
не зря солдатской клятвой обменялись  
два брата: Сталинград и Ленинград.  
Прекрасна и сурова наша радость.  
О Сталинград,  
в час гнева твоего  
прими земной поклон от Ленинграда,  
от воинства и гражданства его!  

❉❉❉❉

24 ноября 1942  

❉❉❉❉