Второе письмо на Каму

…Вот я снова пишу на далекую Каму,

Ставлю дату: двадцатое декабря.

Как я счастлива,

что горячо и упрямо

штемпеля Ленинграда

на конверте горят.

Штемпеля Ленинграда! Это надо понять.

Все защитники города понимают меня.

❉❉❉❉

Ленинградец, товарищ, оглянись-ка назад,

в полугодье войны, изумляясь себе:

мы ведь смерти самой поглядели в глаза.

Мы готовились к самой последней борьбе.

❉❉❉❉

Ленинград в сентябре, Ленинград в сентябре…

Златосумрачный, царственный листопад,

скрежет первых бомбежек, рыданья сирен,

темно-ржавые контуры баррикад.

❉❉❉❉

Только все, что тогда я на Каму писала,

все, о чем я так скупо теперь говорю, —

ленинградец, ты знаешь — было только началом,

было только вступленьем

к твоему декабрю.

Ленинград в декабре, Ленинград в декабре!

О, как ставенки стонут на темной заре,

как угрюмо твое ледяное жилье,

как изголодано голодом тело твое…

❉❉❉❉

Мама, Родина светлая, из-за кольца

ты твердишь:

«Ежечасно гордимся тобой».

Да, мы вновь не отводим от смерти лица,

принимаем голодный и медленный бой.

❉❉❉❉

Ленинградец, мой спутник,

мой испытанный друг,

нам декабрьские дни сентября тяжелей.

Все равно не разнимем

слабеющих рук:

мы и это, и это должны одолеть.

Он придет, ленинградский торжественный полдень,

тишины и покоя, и хлеба душистого полный.

О, какая отрада,

какая великая гордость

знать, что в будущем каждому скажешь в ответ:

«Я жила в Ленинграде

в декабре сорок первого года,

вместе с ним принимала

известия первых побед».

❉❉❉❉

…Нет, не вышло второе письмо

на далекую Каму.

Это гимн ленинградцам — опухшим, упрямым, родным.

Я отправлю от имени их за кольцо телеграмму:

«Живы. Выдержим. Победим!»

❉❉❉❉