Басмач

Дым папиросный качнулся,

замер и загустел.

Частокол чужеземных винтовок

криво стоял у стен.

Кланяясь,

покашливая,

оглаживая клок бороды,

В середину табачного облака

сел Иган-Берды.

Пиала зеленого чая —

успокоитель души —

Кольнула горячей горечью

челюсти курбаши.

Носком сапога

покатывая

одинокий патрон на полу,

Нетвердыми жирными пальцами

он поднял пиалу.

А за окном пшеница

гуляла в полном соку,

Но тракторист, не мигая,

прижался щекой к штыку.

Он восемь бессонных суток

искал по горам следы

И на девятые сутки

встретил Иган-Берды.

Выстрелами оглушая

дикие уши горы,

Взяли усталую шайку

совхозники Дангары.

Тракторист засыпает стоя,

но пальцы его тверды.

И чай крутого настоя

пьет Иган-Берды.

Он поднимает руку

и начинает речь,

Он круглыми перекатами

движет просторы плеч,

Он рад, что кольцом беседы

с ним соединены

Советские командиры —

звезды большой страны.

Он никого не грабил

и честно творил бой,

Глазам его чужды убийства,

рукам его чужд разбой.

Как снежное темя Гиссара,

совесть его бела,

И ни одна комсомолка

зарезана им не была.

Сто раз он решал сдаваться,

но случай к нему не пришел.

Он выстрадал пять сражений,

а это — нехорошо.

И как путник,

поющий о жажде,

хочет к воде припасть,

Так сердце его сухое

ищет Советскую власть.

Милость Советской власти

для храбрых — богатый пир.

Иган-Берды — знаменитый

начальник и богатырь.

— Непреклонные мои пули

падали гуще дождей,

От головы и до паха

я разрубал людей.

Сокровища кооперативов

я людям своим раздавал,

Повешенный мною учитель

бога не признавал,

Тяжелой военной славой

жилы мои горды.

Примите же, командиры,

руку Иган-Берды!—

Но старший из командиров

выпрямился во весь рост.

По темным губам переводчика

медленно плыл допрос.

И женщина за стеною

сыпала в миску

рис.

Прижавшись к штыку щекою,

жмурился тракторист.

Солнца,

сна

и дыма

он должен не замечать.

Он должен смотреть в затылок

льстивого басмача.

Кланяется затылок

и поднимается вновь,

Под выдубленной кожей

глухо толчется кровь.

И тракторист усмехается

твердым, сухим смешком:

Он видит не человека,

а ненависти ком.

За сорванную посевную

и сломанные его труды

Совсем небольшая расплата —

затылок

Иган-Берды.

❉❉❉❉