Февраль

Стекались

в рассвете

раненько-раненько,

толпились по десять,

сходились по сто.

Зрачками глаз

и зрачками браунингов

глядели

из-за разведенных мостов.

И вот

берем

кто нож,

кто камень,

дыша,

крича,

бежа.

Пугаем

дома,

ощетинясь штыками,

железным обличьем ежа.

И каждое слово

и каждую фразу,

таимую молча

и шепотом,

выпаливаем

сразу,

в упор,

наотмашь,

оптом.

— Куда

нашу кровь

и пот наш деваете?

Теперь усмирите!

Чёрта!

За войны,

за голод,

за грязь издевательств —

мы

требуем отчета! —

И бросили

царскому городу

плевки

и удары

в морду.

И с неба

будто

окурок на пол —

ободранный орел

подбитый пал,

и по его когтям,

по перьям

и по лапам

идет

единого сменившая

толпа.

Толпа плывет

и вновь

садится на мель,

и вновь плывет,

русло

меж камня вырыв.

❉❉❉❉

«Вихри враждебные веют над нами…»

«Отречемся от старого мира…»

❉❉❉❉

Знамена несут,

несут

и несут.

В руках,

в сердцах

и в петлицах — ало.

Но город — вперед,

но город —

не сыт,

но городу

и этого мало.

Потом

постепенно

пришла степенность…

Порозовел

постепенно

февраль,

и ветер стихнул резкий.

И влез

на трон

соглашатель и враль

под титулом:

«Мы —

Керенский».

Но мы

ответили,

гневом дыша:

— Обратно

земной

не завертится шар.

Слова

переделаем в дело! —

И мы

дошли,

в Октябре заверша

то,

что февраль не доделал.

❉❉❉❉