Луну закрыли горестные тучи

Луну закрыли горестные тучи.  
Без остановки лает пулемет.  
На белый снег,  
на этот снег скрипучий  
сейчас красноармеец упадет.  

❉❉❉❉

Второй стоит.  
Но, на обход надеясь,  
оскалив волчью розовую пасть,  
его в затылок бьет белогвардеец.  
Нет, я не дам товарищу упасть.  

❉❉❉❉

Нет, я не дам.  
Забыв о расстоянье,  
кричу в упор, хоть это крик пустой,  
всей кровью жизни,  
всем своим дыханьем:  
«Стой, время, стой!»  

❉❉❉❉

Я так кричу, объятый вдохновеньем,  
что эхо возвращается с высот  
и время неохотно, с удивленьем,  
тысячелетний тормозит полет.  

❉❉❉❉

И сразу же, послушные приказу,  
звезда не блещет, птица не летит,  
и ветер жизни остановлен сразу,  
и ветер смерти рядом с ним стоит.  

❉❉❉❉

И вот уже, по манию, заснули  
орудия, заставы и войска.  
Недвижно стынет разрывная пуля,  
не долетев до близкого виска.  

❉❉❉❉

Тогда герои памятником встанут,  
забронзовеют брови их и рты,  
и каменными постепенно станут  
товарищей знакомые черты.  

❉❉❉❉

Один стоит,  
зажатый смертным кругом  
(рука разбита, окровавлен рот),  
штыком и грудью защищая друга,  
всей силой шага двигаясь вперед.  

❉❉❉❉

Лежит другой,  
не покорясь зловещей  
своей кончине в логове врагов,  
пытаясь приподняться, хоть и хлещет  
из круглой раны бронзовая кровь…  

❉❉❉❉

Пусть служит им покамест пьедесталом  
не дивный мрамор давней старины —  
все это поле,  
выложенное талым,  
примятым снегом пасмурной страны.  

❉❉❉❉

Когда ж домой воротятся солдаты,  
и на земле восторжествует труд,  
и поле битвы станет полем жатвы,  
и слезы горя матери утрут,—  

❉❉❉❉

пусть женщины, печальны и просты,  
к ним, накануне праздников, приносят  
шумящие пшеничные колосья  
и красные июльские цветы.  

❉❉❉❉