Петр и Алексей

Петр, Петр, свершились сроки.

Небо зимнее в полумгле.

Неподвижно бледнеют щеки,

и рука лежит на столе —

❉❉❉❉

та, что миловала и карала,

управляла Россией всей,

плечи женские обнимала

и осаживала коней.

❉❉❉❉

День — в чертогах, а год — в дорогах,

по-мужицкому широка,

в поцелуях, в слезах, в ожогах

императорская рука.

❉❉❉❉

Слова вымолвить не умея,

ужасаясь судьбе своей,

скорбно вытянувшись, пред нею

замер слабостный Алексей.

❉❉❉❉

Знает он, молодой наследник,

но не может поднять свой взгляд:

этот день для него последний —

не помилуют, не простят.

❉❉❉❉

Он не слушает и не видит,

сжав безвольно свой узкий рот.

До отчаянья ненавидит

все, чем ныне страна живет.

❉❉❉❉

Не зазубренными мечами,

не под ядрами батарей —

утоляет себя свечами,

любит благовест и елей.

❉❉❉❉

Тайным мыслям подвержен слишком,

тих и косен до дурноты.

«На кого ты пошел, мальчишка,

с кем тягаться задумал ты?

❉❉❉❉

Не начетчики и кликуши,

подвывающие в ночи,-

молодые нужны мне души,

бомбардиры и трубачи.

❉❉❉❉

Это все-таки в нем до муки,

через чресла моей жены,

и усмешка моя, и руки

неумело повторены.

❉❉❉❉

Но, до боли души тоскуя,

отправляя тебя в тюрьму,

по-отцовски не поцелую,

на прощанье не обниму.

❉❉❉❉

Рот твой слабый и лоб твой белый

надо будет скорей забыть.

Ох, нелегкое это дело —

самодержцем российским быть!..»

❉❉❉❉

Солнце утренним светит светом,

чистый снег серебрит окно.

Молча сделано дело это,

все заранее решено…

❉❉❉❉

Зимним вечером возвращаясь

по дымящимся мостовым,

уважительно я склоняюсь

перед памятником твоим.

❉❉❉❉

Молча скачет державный гений

по земле — из конца в конец.

Тусклый венчик его мучений,

императорский твой венец.

❉❉❉❉